Новости
Крестный ход под Иерусалимом
Вспоминаемое Церковью в 6-ю Неделю по Пасхе исцеление слепорожденного произошло на источнике Силоам.
…В тот день нашего пребывания в Иерусалиме отец Герман — архимандрит Тульской епархии, уже не в первый раз посещавший Святую Землю — повел нас, пятерых паломниц из Москвы, по маршруту, который обычно не входит в программу паломнических групп.
Помолившись сначала в Гефсимании, мы остались на той стороне потока Кедрон и отправились в расположенный южнее арабский квартал. Кстати, уже в Москве на одном из сайтов, посвященных Святой Земле, я прочитала настоятельные рекомендации паломникам и туристам — ни в коем случае не ходить в этот район без охраны…
Нашей целью был Силоамский тоннель. С помощью Божией мы нашли источник Гихон, откуда он начинается. Араб, хозяин устроенного здесь магазинчика, взял с нас приличную сумму за свечи для освещения пути, за сменную обувь для хождения в воде и за вход в тоннель. Тут же, в лавочке, мы переоделись в те рубашки, в которых окунались в Иордан, сложили свои вещи в пакеты, чтобы они не намокли, нацепили кем-то уже не раз использованную обувь (я потом пожалела, что отвергла страшноватенькие и тяжелые ботинки, а выбрала легкие резиновые шлепанцы) и, пройдя в таком виде по улице на глазах у высыпавших из экскурсионного автобуса иностранцев, по железной винтовой лестнице спустились вниз к подземному тоннелю.
Когда-то в древние времена Гихон снабжал водой жителей иевуситской крепости Сион, которую захватил царь Давид, проникнув в нее как раз через источник. Прошло триста лет, и царь Изекия, боясь повторения истории, приказал отвести воды Гихона, прорубив в скале тоннель длиной 533 метра.
Этого подземного путешествия, думаю, мне не забыть никогда… Мы идем по узкому каменному коридору по колено в холодной воде, освещая путь свечами. Под ногами — скользкие неровные камни, в свободной от свечи руке — прижатая к груди сумка с вещами. Иногда проход сужается до такой степени, что локти царапаются о стены. Впереди — батюшка Герман, время от времени выкрикивающий предупреждения: «Осторожно, глубокое место!.. Внимательнее, низкий потолок!» Мы, непрерывно повторяя про себя Иисусову молитву, стараемся от него не отставать.
Еще когда мы спускались в тоннель, заметили на стене инструкцию с запрещающими рисунками: перечеркнутые стакан (вода в тоннеле уже непригодна для питья) и свечи, а рядом — изображение электрического фонарика. Вот ведь как! Арабского «коммерсанта» явно беспокоила собственная выгода, а не наша безопасность, и он снабдил нас именно свечами! Может быть, конечно, что запрет на их использование —перестраховка, но не исключено, что он вызван скоплениями газа в подземелье.
Но, как бы там ни было, страха не чувствовалось. Почему-то вспомнилось, как перед поездкой в Израиль я вдруг начала паниковать из-за происходящих в этой стране терактов. Меня тогда успокоили «по-православному»: «Умереть в Иерусалиме? Этого еще надо сподобиться!» С такой утешительной мыслью я и шла по древнему подземному ходу.
Но в какой-то момент, минут через тридцать, когда ноги стали мерзнуть, а резиновые шлепанцы, на мокрых камнях соскальзывавшие с ног, натерли между пальцами до крови, и вообще уже почувствовалась усталость, вдруг захотелось сказать: «Все, больше не могу, дальше не пойду!» Но тут же сама себе ответила: «А куда ты денешься?»
И все происходящее с нами представилось тогда, как бы пафосно это ни звучало, неким образом нашего христианского пути. Если ты на него встал — иди. Он узкий, скользкий и непростой. Но сойти с него на полдороги невозможно. А повернешь назад — в лучшем случае окажешься там, откуда ушел, хотя не исключен и более печальный итог. Поэтому шагай-ка ты вслед за ведущим тебя батюшкой, освещай путь свечой и молись. Каким бы длинным ни был тоннель, в его конце — Свет.
Даже смуглые и чрезмерно шустрые, как цыганята, арабские мальчишки, поджидавшие нас у выхода из тоннеля и протягивающие руки к нашим сумкам — мол, давайте поможем — «вписывались» в нарисованную мной картину. Было абсолютно очевидно, что выпусти пакеты из рук — пацаны не станут дожидаться, когда ты выкарабкаешься наверх. Искушения — ведь это тоже в порядке вещей на христианском пути, особенно, когда кажется, что все уже позади. Только расслабься!
533 метра кружившего под землей тоннеля были, слава Богу, преодолены, и мы оказались перед известной по евангельскому повествованию Силоамской купелью. Сюда по слову Спасителя пришел слепорожденный, которому Он помазал глаза брением, и, омывшись в ее водах, прозрел (Ин. 9, 1–38).
Сейчас купель обмелела и не имеет для города того значения, как в древние времена. Ее воду местные жители используют для бытовых и технических целей — стирки и тому подобного. Но для нас она все равно осталась водой целительного источника, и мы, как смогли, в него окунулись.
Назойливые мальчишки никак не реагировали на наши попытки их спровадить. В результате мы махнули на них рукой и стали переодеваться в сухую одежду прямо на их глазах. Потому что никаких раздевалок тут, конечно, не предусмотрено…
С трудом выяснив, в какую сторону нам идти, чтобы вернуться к началу тоннеля, мы отправились в обратный путь, только теперь поверху и посуху. За минут десять отдыха в магазинчике, где мы оставляли свою обувь, его хозяин вытребовал несколько долларов. Спорить не приходилось — нам еще предстояло идти по арабскому кварталу и не стоило конфликтовать с его населением.
Кедронская долина, по которой шла наша дорога, представителями разных религий считается местом грядущего Страшного Суда. Наверное, поэтому именно здесь стремились они похоронить своих умерших. Мы прошли мимо древних гробниц Захарии, сыновей Хезира, Иосафата, мимо столпа Авессалома. Справа от них, вверх по склону Елеонской горы, находится огромное еврейское кладбище, а с другой стороны потока Кедрон, у самых стен Старого Города, хоронят своих покойников мусульмане. Их кладбище раскинулось прямо напротив Золотых Ворот, через которые в Иерусалим на осляти въехал Спаситель, встречаемый ликующей толпой с пальмовыми ветвями (Мф. 21, 1–11; Мк. 11, 1–11; Лк. 19, 29–44; Ин. 12, 12–19). И, казалось, ничто не предвещало тогда того, что всего через несколько дней восторженное «Осанна! Благословен Грядый во имя Господне!» (Мф. 21, 9; Мк. 11, 9; Лк. 19, 38; Ин. 12, 13) сменится злобным «Распни, распни Его!» (Мф. 27, 22–23; Мк. 15, 13–14; Лк. 23, 21; Ин. 19, 6)…
Может быть, этой многовековой ненавистью к Сыну Человеческому и страхом перед Ним как Судией всех руководствовались те турки, которые наверняка знали предание о том, что именно через Золотые Ворота Владыка мира придет во второй раз, чтобы судить живых и мертвых, но все-таки заложили их?! Иначе чем еще объяснить этот абсурдный факт? Что это? Наивность, неверие во всемогущество Божие, гордая уверенность в собственных силах?
Так же, пешком, проделали мы обратный путь в гостиницу, по возвращении в которую я, наконец, почувствовала себя настоящей паломницей — ноги гудели, но сердце пело. Отдых наш тоже пришелся мне по душе: в номере отца Германа мы поглощали купленные по дороге фрукты и другие вкусности и наслаждались нескончаемыми поучительными историями батюшки…
Елена ТУЛИСОВА
Использованные источники:
http://www.foto.rambler.ru
http://filmelita.com
http://ricolor.org